ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

деструктивность деструкт`ивность, -и


Смотреть больше слов в «Орфографическом словаре»

ДЕСТРУКТИВНЫЙ →← ДЕСТРОЕР

Синонимы слова "ДЕСТРУКТИВНОСТЬ":

Смотреть что такое ДЕСТРУКТИВНОСТЬ в других словарях:

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

деструктивность разрушительность Словарь русских синонимов. деструктивность сущ., кол-во синонимов: 3 • гибельность (11) • неплодотворность (4) • разрушительность (5) Словарь синонимов ASIS.В.Н. Тришин.2013. . Синонимы: гибельность, неплодотворность, разрушительность... смотреть

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

– разрушение, исходящее от человека и направленное вовне, на внешние объекты или во внутрь, на самого себя. В психоаналитической литературе первые представления о деструктивности содержались в ранних, относящихся к периоду 1910–1912 годов, работах А. Адлера, В. Штекеля, К.Г. Юнга, С. Шпильрейн. А. Адлер (1870–1937) высказал соображение о присущем человеку «агрессивном влечении». В. Штекель (1868–1940) обнаружил, что в сновидениях и фантазиях пациентов часто проявляются такие мотивы и сюжеты, которые свидетельствуют о проявлении у них ненависти и наличии внутренней тенденции к смерти. К.Г. Юнг (1875–1961) исходил из того, что либидо включает в себя силы, направленные как на созидание, так и на разрушение. Как было им отмечено в работе «Либидо, его метаморфозы и символы» (1912), страх невротика перед эротическими влечениями может привести к тому, что он не захочет участвовать в битве за жизнь: он душит в себе бессознательные желания и тем самым совершает как бы самоубийство; «страсть уничтожает саму себя» и, следовательно, либидо «есть бог и дьявол»; любовь поднимает человека не только над самим собою, но также над границами его смертности ввысь к божественности и в то же время «она и уничтожает его». В 1911 году на заседании Венского психоаналитического общества С. Шпильрейн (1885–1942) высказала идею о склонности человека к деструктивности, а некоторое время спустя опубликовала в одном из психоаналитических журналов статью «Деструкция как причина становления» (1912), в которой в явной форме выразила свое представление о присущем человеку деструктивном начале. Присутствовавший на заседаниях Венского психоаналитического общества З. Фрейд сделал несколько возражений по поводу увлечения С. Шпильрейн биологическими концепциями. В одном из писем к К. Юнгу (от 21 марта 1912 года), который был в свое время научным руководителем С. Шпильрейн, он отметил исследовательские способности молодой девушки, но в то же время подчеркнул, что рассмотренное ею деструктивное желание не может быть им принято, так как оно ему «не по вкусу». В опубликованной статье «Деструкция как причина становления» С. Шпильрейн показала, что в процессе полового акта происходит разрушение и восстановление организма человека, а чувства отвращения, означающие отказ от сексуальной деятельности, соответствуют разрушающим компонентам самого сексуального инстинкта. Апеллируя к клиническим случаям, психическому аутоэротизму Ф. Ницше и саге о русском князе Олеге, где смерть любимого коня оборачивается смертью князя, погибшего от укуса змеи, выползшей из черепа коня (змея – символ сексуального вожделения, обернувшегося против князя Олега), она наглядно проиллюстрировала действие деструктивных сил в человеке. Обращаясь к трагедии Шекспира «Ромео и Джульетта», а также к различным мифологическим сюжетам, в которых в той или иной степени отражена проблематика жизни и смерти, С. Шпильрейн продемонстрировала наличие деструктивных составляющих в сексуальности. Все это привело ее к таким заключениям, согласно которым «направленная против себя любовь ведет к самодеструкции», разрядка либидо тесно связана с «влечением к разрушению», «в половом инстинкте просматривается инстинкт смерти», «становление – это результат разрушения», а инстинкт размножения, психологически состоящий из двух антагонистических составляющих, «в равной мере является инстинктом становления и инстинктом разрушения». Одно из заключений, к которому пришла С. Шпильрейн, звучало следующим образом: «Смерть сама по себе ужасна, смерть на службе сексуального инстинкта, то есть как его разрушающая составляющая, ведущая к становлению, приносит благо». Высказанные С. Шпильрейн идеи о деструкции, инстинкте разрушения и смерти в то время не были восприняты З. Фрейдом в должной мере. Однако спустя несколько лет он не только назвал ее статью о деструкции как причине становления богатой содержаниями и мыслями работой, но и, по сути дела, в какой-то степени воспроизвел некоторые ее аргументы. Это нашло отражение в его книге «По ту сторону принципа удовольствия» (1920), в которой при обосновании идеи о влечении к смерти он сослался на статью С. Шпильрейн «Деструкция как причина становления» и признал, что значительная часть его рассуждений на эту тему была предвосхищена в данной статье, где садистский компонент сексуального влечения был назван деструктивным. В работе «Я и Оно» (1923) З. Фрейд высказал соображение, согласно которому Сверх-Я, выступающее в качестве критической инстанции, совести и чувства вины, может развивать по отношению к Я такую жестокость и строгость, которая превращается в садизм и беспощадную ярость. Признавая это обстоятельство, наглядно проявляющееся в практике психоанализа на примере пациентов, страдающих меланхолией, он усмотрел в Сверх-Я разрушительный компонент, связанный с направленностью агрессии человека не столько вовне, сколько вовнутрь. В книге «Недовольство культурой» (1930) З. Фрейд выразил свою готовность признать, что в садизме и мазохизме психоаналитик имеет дело со сплавом эротики и деструктивности, направленной или вовнутрь, или вовне. При этом он заметил, что ему самому непонятно, как он сам и многие психоаналитики проглядели широко распространенную агрессивность и деструктивность. «Я вспоминаю, – писал он, – о собственном сопротивлении при первой встрече с идеей инстинкта деструктивности в психоаналитической литературе, помню, сколь долго оно длилось, пока я не стал восприимчивее к этой идее. Неудивительно поэтому, что другие ее отрицали и отрицают». В работе «Почему война?» (1932) З. Фрейд констатировал то обстоятельство, что чаще всего поступки людей не являются результатом какого-то одного-единственного проявления влечения. Если среди людей раздаются призывы к войне, то это означает, что у них наличествует влечение к агрессии и разрушению. Причем его удовлетворение облегчается как раз потому, что имеет место переплетение деструктивных влечений с эротическими и идеальными. Рассматривая эти влечения, он полагал, что при размышлении о чудовищных событиях в истории трудно избавиться от впечатления, будто идеальные мотивы были лишь поводом для разгула деструктивных страстей, в иных же случаях, как, например, в жестокостях святой инквизиции, «идеальные мотивы превалировали в сознании, деструктивные же давали им бессознательное подкрепление». Давая разъяснение по поводу психоаналитического понимания влечения к разрушению, З. Фрейд подчеркнул, что, исходя из клинического опыта, можно сделать вывод, согласно которому это влечение содержится внутри каждого живого существа и направлено на разрушение его с целью свести жизнь к состоянию неживой материи. Это влечение может быть названо влечением к смерти, в противоположность эротического влечения, представляющего собой стремление к жизни. Во имя сохранения своей жизни живому существу приходится разрушать чужую жизнь. Это означает, что влечение к смерти становится разрушительным тогда, когда оно направляется наружу и обращается против внешних объектов. Вместе с тем, как считал З. Фрейд, определенная доля влечения к смерти остается действенной и внутри живого существа. В психоаналитической практике приходится иметь дело с тем, что у многих пациентов деструктивное влечение загнано в глубины их собственной психики. В связи с этим он писал: «Нетрудно заметить, что в случае слишком большой активизации этого процесса можно ожидать ухудшения здоровья, в то время как поворот этих деструктивных влечений во внешний мир облегчает живые существа и действует на них благоприятно». Исходя из такого понимания природы деструктивного влечения, З. Фрейд пришел к заключению, что с гуманистической точки зрения вполне понятное желание лишить человека его агрессивных наклонностей является не более чем иллюзией и практически неосуществимо. Поэтому речь может идти не о том, чтобы полностью устранить из жизни человека его влечение к деструкции, разрушению, а о том, чтобы попытаться отвлечь это влечение от проявления и реализации его в таких крайних формах, как войны. Для достижения данной цели необходимо использовать опосредованные пути борьбы с войнами и, в частности, направить против деструктивного влечения его извечного противника, Эрос. Это означает, что данному влечению должно противостоять все то, что объединяет между собой чувства людей. Прежде всего имеются в виду связи, основанные на чувствах любви и идентификации, а также на подчинении влечений разуму. Не многие психоаналитики разделяли представления З. Фрейда о деструктивности. Одни из них вообще не восприняли его «метапсихологические спекуляции» о деструктивности, агрессии, инстинкте смерти, предпочитая обходить молчанием связанные с ними проблемы. Другие подвергли критике подобные теоретические положения классического психоанализа. К последним относятся, в частности, такие психоаналитики, как В. Райх и Э. Фромм. В. Райх (1897–1957) считал, что деструктивный импульс появляется в живом существе в том случае, если оно стремится уничтожить источник опасности: разрушение становится биологически осмысленной целью. В этом случае мотивом является не удовольствие от деструкции, а заинтересованность влечения к жизни сохранить Я в целом, то есть влечение к деструкции служит «первоначальной биологической воле к жизни». Исходя из этого, В. Райх отрицал изначально биологический характер деструктивности, провел различие между деструктивной, садистской, двигательной и сексуальной агрессивностью, высказал идею о зависимости влечения к деструкции от сексуального застоя, пришел к заключению, что «подобно тому, как генитальная энергия при нарушениях превращается в деструктивную, так и при удовлетворении может совершиться обратное превращение деструктивной энергии в генитальную». Э. Фромм (1900–1980) опубликовал работу «Анатомия человеческой агрессивности» (1973), в которой подчеркнул, что деструктивность является одной из наиболее важных проблем психоанализа, З. Фрейд предложил новую теорию, демонстрирующую «значительный прогресс в понимании деструктивности», но в то же время не столько прояснил, сколько завуалировал феномен агрессии. Подвергнув переосмыслению выдвинутые З. Фрейдом и другими учеными представления о деструк-тивности, он дал обоснование идеи, сводящейся к тому, что объяснение жестокости и деструктивности человека следует искать «не в унаследованном от животного разрушительном инстинкте, а в тех факторах, которые отличают человека от его животных предков». Это обоснование включало в себя проведение различия между двумя совершенно разными видами агрессии: «доброкачественной», оборонительной, служащей делу выживания индивида и рода, имеющей биологические формы проявления и затухающей, как только исчезает опасность, угроза жизни; «злокачественной», биологически неадаптивной, характеризующейся деструктивностью и жестокостью, которые свойственны только человеку, так как, по мнению Э. Фромма, «только человек бывает деструктивным независимо от наличия угрозы самосохранения и вне связи с удовлетворением потребностей». Исследуя деструктивность, он исходил из того, что она может встречаться в двух различных формах: спонтанной (отмщение, экстаз), представляющей собой проявление дремлющих деструктивных импульсов, которые активизируются при чрезвычайных обстоятельствах; связанной со структурой личности (садизм, некрофилия, то есть любовь ко всему неживому), деструктивные черты характера которой в скрытом или явном виде присущи конкретному индивиду.... смотреть

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

- - разрушение, исходящее от человека и направленное вовне, на внешние объекты , или внутрь, на самого себя. В психоаналитической литературе первые представления о Д. содержались в ранних, относящихся к периоду 1910-1912, работах А. Адлера , В. Штекеля, К.-Г. Юнга , С. Шпильрейн. А. Адлер высказал соображение о присущем человеку "агрессивном влечении". Штекель обнаружил, что в сновидениях и фантазиях пациентов часто проявляются такие мотивы и сюжеты, которые свидетельствуют о проявлении у них ненависти и наличии внутренней тенденции к смерти. Юнг исходил из того, что либидо включает в себя силы, направленные как на созидание, так и на разрушение. Как было им отмечено в работе "Либидо, его метаморфозы и символы " , страх невротика перед эротическими влечениями может привести к тому, что он не захочет участвовать в битве за жизнь : он душит в себе бессознательные желания и тем самым совершает как бы самоубийство ; "страсть уничтожает саму себя" и, следовательно, либидо "есть бог и дьявол"; любовь подымает человека не только над самим собою, но также над границами его смертности ввысь к божественности и в то же время "она и уничтожает его". В 1911 на заседании Венского психоаналитического общества С. Шпильрейн высказала идею о склонности человека к Д., а некоторое время спустя опубликовала в одном из психоаналитических журналов статью "Деструкция как причина становления", в которой в явной форме выразила свое представление о присущем человеку деструктивном начале. Присутствовавший на заседаниях Венского психоаналитического общества З. Фрейд сделал несколько возражений по поводу увлечения С. Шпильрейн биологическими концепциями. В одном из писем к Юнгу (от 21 марта 1912), который был в свое время научным руководителем Шпильрейн, он отметил исследовательские способности молодой девушки, но в то же время подчеркнул, что рассмотренное ею деструктивное желание не может быть им принято, т.к. оно ему "не по вкусу". В опубликованной статье "Деструкция как причина становления" Шпильрейн показала, что в процессе полового акта происходит разрушение и восстановление организма человека, а чувства отвращения, означающие отказ от сексуальной деятельности, соответствуют разрушающим компонентам самого сексуального инстинкта . Апеллируя к клиническим случаям, психическому аутоэротизму Ф. Ницше и саге о русском князе Олеге, где смерть любимого коня оборачивается смертью князя, погибшего от укуса змеи, выползшей из черепа коня (змея - символ сексуального вожделения, обернувшегося против князя Олега), она наглядно проиллюстрировала действие деструктивных сил в человеке. Обращаясь к трагедии У. Шекспира "Ромео и Джульетта", а также к различным мифологическим сюжетам, в которых в той или иной степени отражена проблематика жизни и смерти, Шпильрейн продемонстрировала наличие деструктивных составляющих в сексуальности. Все это привело ее к таким заключениям, согласно которым "направленная против себя любовь ведет к самодеструкции", разрядка либидо тесно связана с " влечением к разрушению", "в половом инстинкте просматривается инстинкт смерти", "становление - это результат разрушения", а инстинкт размножения, психологически состоящий из двух антагонистических составляющих, "в равной мере является инстинктом становления и инстинктом разрушения". Одно из заключений, к которому пришла Шпильрейн, звучало следующим образом: "Смерть сама по себе ужасна, смерть на службе сексуального инстинкта, т.е. как его разрушающая составляющая, ведущая к становлению, приносит благо". Высказанные Шпильрейн идеи о деструкции, инстинкте разрушения и смерти в то время не были восприняты Фрейдом в должной мере. Однако, спустя несколько лет, он не только назвал ее статью о деструкции как причине становления богатой содержаниями и мыслями работой, но и по сути дела в какой-то степени воспроизвел некоторые ее аргументы. Это нашло отражение в его книге "По ту сторону принципа удовольствия", в которой при обосновании идеи о влечении к смерти он сослался на статью Шпильрейн "Деструкция как причина становления" и признал, что значительная часть его рассуждений на эту тему была предвосхищена в данной статье, где садистский компонент сексуального влечения был назван деструктивным. В работе "Я и Оно" Фрейд высказал соображение, согласно которому Сверх-Я , выступающее в качестве критической инстанции, совести и чувства вины, может развивать по отношению к Я такую жестокость и строгость, которая превращается в садизм и беспощадную ярость. Признавая это обстоятельство, наглядно проявляющееся в практике психоанализа на примере пациентов, страдающих меланхолией, он усмотрел в Сверх-Я разрушительный компонент, связанный с направленностью агрессии человека не столько вовне, сколько вовнутрь. В книге "Недовольство культурой" Фрейд выразил свою готовность признать, что в садизме и мазохизме психоаналитик имеет дело со сплавом эротики и Д., направленной или вовнутрь, или вовне. При этом он заметил, что ему самому непонятно, как он сам и многие психоаналитики проглядели широко распространенную агрессивность и Д. "Я вспоминаю, - писал он, - о собственном сопротивлении при первой встрече с идеей инстинкта деструктивности в психоаналитической литературе, помню, сколь долго оно длилось, пока я не стал восприимчивее к этой идее. Неудивительно поэтому, что другие ее отрицали и отрицают". В работе "Почему война ? " Фрейд констатировал то обстоятельство, что чаще всего поступки людей не являются результатом какого-то одного-единственного проявления влечения. Если среди людей раздаются призывы к войне, то это означает, что у них наличествует влечение к агрессии и разрушению. Причем его удовлетворение облегчается как раз потому, что имеет место переплетение деструктивных влечений с эротическими и идеальными. Рассматривая эти влечения, он полагал, что при размышлении о чудовищных событиях в истории трудно избавиться от впечатления, будто идеальные мотивы были лишь поводом для разгула деструктивных страстей, в иных же случаях, как, например, в жестокостях святой инквизиции, "идеальные мотивы превалировали в сознании, деструктивные же давали им бессознательное подкрепление " . Давая разъяснение по поводу психоаналитического понимания влечения к разрушению, Фрейд подчеркнул, что исходя из клинического опыта можно сделать вывод, согласно которому это влечение содержится внутри каждого живого существа и направлено на разрушение его с целью свести жизнь к состоянию неживой материи. Это влечение может быть названо влечением к смерти, в противоположность эротического влечения, представляющего собой стремление к жизни. Во имя сохранения своей жизни живому существу приходится разрушать чужую жизнь. Это означает, что влечение к смерти становится разрушительным тогда, когда оно направляется наружу и обращается против внешних объектов. Вместе с тем, как считал Фрейд, определенная доля влечения к смерти остается действенной и внутри живого существа. В психоаналитической практике приходится иметь дело с тем, что у многих пациентов деструктивное влечение загнано в глубины их собственной психики. В связи с этим он писал: "Нетрудно заметить, что в случае слишком большой активизации этого процесса можно ожидать ухудшения здоровья, в то время как поворот этих деструктивных влечений во внешний мир облегчает живые существа и действует на них благоприятно". Исходя из такого понимания природы деструктивного влечения, Фрейд пришел к заключению, что с гуманистической точки зрения вполне понятное желание лишить человека его агрессивных наклонностей является не более чем иллюзией и практически неосуществимо. Поэтому речь может идти не о том, чтобы полностью устранить из жизни человека его влечение к Д., разрушению, а о том, чтобы попытаться отвлечь это влечение от проявления и реализации его в таких крайних формах , как войны. Для достижения данной цели необходимо использовать опосредованные пути борьбы с войнами и, в частности, направить против деструктивного влечения его извечного противника, Эрос . Это означает, что данному влечению должно противостоять все то, что объединяет между собой чувства людей. Прежде всего имеются в виду связи, основанные на чувствах любви и идентификации, а также на подчинении влечений разуму . Не многие психоаналитики разделяли представления Фрейда о Д. Одни из них вообще не восприняли его "метапсихологические спекуляции" о Д., агрессии, инстинкте смерти, предпочитая обходить молчанием связанные с ними проблемы. Другие подвергли критике подобные теоретические положения классического психоанализа. К последним относятся, в частности, такие психоаналитики, как В. Райх и Э. Фромм . Райх считал, что деструктивный импульс появляется в живом существе в том случае, если оно стремится уничтожить источник опасности: разрушение становится биологически осмысленной целью. В этом случае мотивом является не удовольствие от деструкции, а заинтересованность влечения к жизни сохранить Я в целом, т.е. влечение к деструкции служит "первоначальной биологической воле к жизни". Исходя из этого, Райх отрицал изначально биологический характер Д., провел различие между деструктивной, садистской, двигательной и сексуальной агрессивностью, высказал идею о зависимости влечения к Д. от сексуального застоя, пришел к заключению, что "подобно тому, как генитальная энергия при нарушениях превращается в деструктивную, так и при удовлетворении может совершиться обратное превращение деструктивной энергии в генитальную". Фромм опубликовал работу " Анатомия человеческой деструктивности " , в которой подчеркнул, что Д. является одной из наиболее важных проблем психоанализа. По мысли Фромма, Фрейд предложил новую теорию, демонстрирующую "значительный прогресс в понимании деструктивности", но в то же время не столько прояснил, сколько завуалировал феномен агрессии. Подвергнув переосмыслению выдвинутые Фрейдом и другими учеными представления о Д., он дал обоснование идеи, сводящейся к тому, что объяснение жестокости и Д. человека следует искать "не в унаследованном от животного разрушительном инстинкте, а в тех факторах, которые отличают человека от его животных предков". Это обоснование включало в себя проведение различия между двумя совершенно разными видами агрессии: "доброкачественной", оборонительной, служащей делу выживания индивида и рода, имеющей биологические формы проявления и затухающей, как только исчезает опасность, угроза жизни; "злокачественной", биологически неадаптивной, характеризующейся Д. и жестокостью, которые свойственны только человеку, ибо, по мнению Фромма, "только человек бывает деструктивным независимо от наличия угрозы самосохранения и вне связи с удовлетворением потребностей". В.М. Лейбин... смотреть

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

разрушение, исходящее от человека и направленное вовне, на внешние объекты, или внутрь, на самого себя. В психоаналитической литературе первые представления о Д. содержались в ранних, относящихся к периоду 1910-1912, работах А. Адлера , В. Штекеля, К.-Г. Юнга , С. Шпильрейн. А. Адлер высказал соображение о присущем человеку *агрессивном влечении*. Штекель обнаружил, что в сновидениях и фантазиях пациентов часто проявляются такие мотивы и сюжеты, которые свидетельствуют о проявлении у них ненависти и наличии внутренней тенденции к смерти. Юнг исходил из того, что либидо включает в себя силы, направленные как на созидание, так и на разрушение. Как было им отмечено в работе *Либидо, его метаморфозы и символы*, страх невротика перед эротическими влечениями может привести к тому, что он не захочет участвовать в битве за жизнь: он душит в себе бессознательные желания и тем самым совершает как бы самоубийство; *страсть уничтожает саму себя* и, следовательно, либидо *есть бог и дьявол*; любовь подымает человека не только над самим собою, но также над границами его смертности ввысь к божественности и в то же время *она и уничтожает его*. В 1911 на заседании Венского психоаналитического общества С. Шпильрейн высказала идею о склонности человека к Д., а некоторое время спустя опубликовала в одном из психоаналитических журналов статью *Деструкция как причина становления*, в которой в явной форме выразила свое представление о присущем человеку деструктивном начале. Присутствовавший на заседаниях Венского психоаналитического общества З. Фрейд сделал несколько возражений по поводу увлечения С. Шпильрейн биологическими концепциями. В одном из писем к Юнгу (от 21 марта 1912), который был в свое время научным руководителем Шпильрейн, он отметил исследовательские способности молодой девушки, но в то же время подчеркнул, что рассмотренное ею деструктивное желание не может быть им принято, т.к. оно ему *не по вкусу*. В опубликованной статье *Деструкция как причина становления* Шпильрейн показала, что в процессе полового акта происходит разрушение и восстановление организма человека, а чувства отвращения, означающие отказ от сексуальной деятельности, соответствуют разрушающим компонентам самого сексуального инстинкта. Апеллируя к клиническим случаям, психическому аутоэротизму Ф. Ницше и саге о русском князе Олеге, где смерть любимого коня оборачивается смертью князя, погибшего от укуса змеи, выползшей из черепа коня (змея символ сексуального вожделения, обернувшегося против князя Олега), она наглядно проиллюстрировала действие деструктивных сил в человеке. Обращаясь к трагедии У. Шекспира *Ромео и Джульетта*, а также к различным мифологическим сюжетам, в которых в той или иной степени отражена проблематика жизни и смерти, Шпильрейн продемонстрировала наличие деструктивных составляющих в сексуальности. Все это привело ее к таким заключениям, согласно которым *направленная против себя любовь ведет к самодеструкции*, разрядка либидо тесно связана с *влечением к разрушению*, *в половом инстинкте просматривается инстинкт смерти*, *становление это результат разрушения*, а инстинкт размножения, психологически состоящий из двух антагонистических составляющих, *в равной мере является инстинктом становления и инстинктом разрушения*. Одно из заключений, к которому пришла Шпильрейн, звучало следующим образом: *Смерть сама по себе ужасна, смерть на службе сексуального инстинкта, т.е. как его разрушающая составляющая, ведущая к становлению, приносит благо*. Высказанные Шпильрейн идеи о деструкции, инстинкте разрушения и смерти в то время не были восприняты Фрейдом в должной мере. Однако, спустя несколько лет, он не только назвал ее статью о деструкции как причине становления богатой содержаниями и мыслями работой, но и по сути дела в какой-то степени воспроизвел некоторые ее аргументы. Это нашло отражение в его книге *По ту сторону принципа удовольствия*, в которой при обосновании идеи о влечении к смерти он сослался на статью Шпильрейн *Деструкция как причина становления* и признал, что значительная часть его рассуждений на эту тему была предвосхищена в данной статье, где садистский компонент сексуального влечения был назван деструктивным. В работе *Я и Оно* Фрейд высказал соображение, согласно которому Сверх-Я, выступающее в качестве критической инстанции, совести и чувства вины, может развивать по отношению к Я такую жестокость и строгость, которая превращается в садизм и беспощадную ярость. Признавая это обстоятельство, наглядно проявляющееся в практике психоанализа на примере пациентов, страдающих меланхолией, он усмотрел в Сверх-Я разрушительный компонент, связанный с направленностью агрессии человека не столько вовне, сколько вовнутрь. В книге *Недовольство культурой* Фрейд выразил свою готовность признать, что в садизме и мазохизме психоаналитик имеет дело со сплавом эротики и Д., направленной или вовнутрь, или вовне. При этом он заметил, что ему самому непонятно, как он сам и многие психоаналитики проглядели широко распространенную агрессивность и Д. *Я вспоминаю, писал он, о собственном сопротивлении при первой встрече с идеей инстинкта деструктивности в психоаналитической литературе, помню, сколь долго оно длилось, пока я не стал восприимчивее к этой идее. Неудивительно поэтому, что другие ее отрицали и отрицают*. В работе *Почему война?* Фрейд констатировал то обстоятельство, что чаще всего поступки людей не являются результатом какого-то одного-единственного проявления влечения. Если среди людей раздаются призывы к войне, то это означает, что у них наличествует влечение к агрессии и разрушению. Причем его удовлетворение облегчается как раз потому, что имеет место переплетение деструктивных влечений с эротическими и идеальными. Рассматривая эти влечения, он полагал, что при размышлении о чудовищных событиях в истории трудно избавиться от впечатления, будто идеальные мотивы были лишь поводом для разгула деструктивных страстей, в иных же случаях, как, например, в жестокостях святой инквизиции, *идеальные мотивы превалировали в сознании, деструктивные же давали им бессознательное подкрепление*. Давая разъяснение по поводу психоаналитического понимания влечения к разрушению, Фрейд подчеркнул, что исходя из клинического опыта можно сделать вывод, согласно которому это влечение содержится внутри каждого живого существа и направлено на разрушение его с целью свести жизнь к состоянию неживой материи. Это влечение может быть названо влечением к смерти, в противоположность эротического влечения, представляющего собой стремление к жизни. Во имя сохранения своей жизни живому существу приходится разрушать чужую жизнь. Это означает, что влечение к смерти становится разрушительным тогда, когда оно направляется наружу и обращается против внешних объектов. Вместе с тем, как считал Фрейд, определенная доля влечения к смерти остается действенной и внутри живого существа. В психоаналитической практике приходится иметь дело с тем, что у многих пациентов деструктивное влечение загнано в глубины их собственной психики. В связи с этим он писал: *Нетрудно заметить, что в случае слишком большой активизации этого процесса можно ожидать ухудшения здоровья, в то время как поворот этих деструктивных влечений во внешний мир облегчает живые существа и действует на них благоприятно*. Исходя из такого понимания природы деструктивного влечения, Фрейд пришел к заключению, что с гуманистической точки зрения вполне понятное желание лишить человека его агрессивных наклонностей является не более чем иллюзией и практически неосуществимо. Поэтому речь может идти не о том, чтобы полностью устранить из жизни человека его влечение к Д., разрушению, а о том, чтобы попытаться отвлечь это влечение от проявления и реализации его в таких крайних формах, как войны. Для достижения данной цели необходимо использовать опосредованные пути борьбы с войнами и, в частности, направить против деструктивного влечения его извечного противника, Эрос. Это означает, что данному влечению должно противостоять все то, что объединяет между собой чувства людей. Прежде всего имеются в виду связи, основанные на чувствах любви и идентификации, а также на подчинении влечений разуму. Не многие психоаналитики разделяли представления Фрейда о Д. Одни из них вообще не восприняли его *метапсихологические спекуляции* о Д., агрессии, инстинкте смерти, предпочитая обходить молчанием связанные с ними проблемы. Другие подвергли критике подобные теоретические положения классического психоанализа. К последним относятся, в частности, такие психоаналитики, как В. Райх и Э. Фромм . Райх считал, что деструктивный импульс появляется в живом существе в том случае, если оно стремится уничтожить источник опасности: разрушение становится биологически осмысленной целью. В этом случае мотивом является не удовольствие от деструкции, а заинтересованность влечения к жизни сохранить Я в целом, т.е. влечение к деструкции служит *первоначальной биологической воле к жизни*. Исходя из этого, Райх отрицал изначально биологический характер Д., провел различие между деструктивной, садистской, двигательной и сексуальной агрессивностью, высказал идею о зависимости влечения к Д. от сексуального застоя, пришел к заключению, что *подобно тому, как генитальная энергия при нарушениях превращается в деструктивную, так и при удовлетворении может совершиться обратное превращение деструктивной энергии в генитальную*. Фромм опубликовал работу *Анатомия человеческой деструктивности*, в которой подчеркнул, что Д. является одной из наиболее важных проблем психоанализа. По мысли Фромма, Фрейд предложил новую теорию, демонстрирующую *значительный прогресс в понимании деструктивности*, но в то же время не столько прояснил, сколько завуалировал феномен агрессии. Подвергнув переосмыслению выдвинутые Фрейдом и другими учеными представления о Д., он дал обоснование идеи, сводящейся к тому, что объяснение жестокости и Д. человека следует искать *не в унаследованном от животного разрушительном инстинкте, а в тех факторах, которые отличают человека от его животных предков*. Это обоснование включало в себя проведение различия между двумя совершенно разными видами агрессии: *доброкачественной*, оборонительной, служащей делу выживания индивида и рода, имеющей биологические формы проявления и затухающей, как только исчезает опасность, угроза жизни; *злокачественной*, биологически неадаптивной, характеризующейся Д. и жестокостью, которые свойственны только человеку, ибо, по мнению Фромма, *только человек бывает деструктивным независимо от наличия угрозы самосохранения и вне связи с удовлетворением потребностей*. В.М. Лейбин... смотреть

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

Доесть Довестись Довести Довеку Дно Днк Днесь Днестр Диурон Дит Дистен Дист Диссектор Дискурс Дискретность Дискретно Дискос Дисконтер Дисконт Диско Диск Дион Дин Диктор Дикт Диксон Дикость Дико Дикетон Диен Диво Дивно Див Деть Детство Детскость Детско Детрит Десть Деструктивность Деструктив Дерть Дернистость Дерн Дер Денисов Дениск Денис Ден Декурион Декстрин Декорт Декор Деконт Дек Деисус Деист Девон Двуокись Двуниток Дворник Дворик Двор Двоить Двинск Дверь Втуне Втрое Вторник Всуе Вскоре Все Врун Врио Врид Вредность Вредно Вред Воскреснуть Воскрес Воск Ворье Ворсит Ворс Воркун Вор Вонь Вон Воин Военрук Водник Водить Вод Внутрь Внутри Внутр Внук Вносить Внос Внести Вне Вкусность Вкусно Вкус Вкрутить Вкось Витье Вить Витт Витстон Витость Виток Витекс Вит Вист Виссон Висок Виснуть Вис Вирус Винтер Винт Винотек Винокур Вино Винер Виндоус Виктор Виконт Вие Видность Видеть Видео Вид Вето Весь Весть Вестник Вестись Вести Вест Вескость Веско Вес Вертун Верткость Вертко Верность Док Докер Докрутить Докт Дон Верно Верист Вердикт Верди Верд Вено Донести Донестись Дорин Венд Дорн Дорнит Ведро Веди Вдуть Вдеть Вдетость Вдернутость Древко Вдутость Ведин Ведун Век Веко Дот Вектор Досье Доскрести Досев Вендит Веник... смотреть

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

1) Орфографическая запись слова: деструктивность2) Ударение в слове: деструкт`ивность3) Деление слова на слоги (перенос слова): деструктивность4) Фонет... смотреть

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

идея человеческой деструктивности выдвигалась и развивалась рядом теоретиков психоанализа, среди коих - Шпильрейн, З. Фрейд, Э. Фромм (=> влечение к см... смотреть

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

— идея человеческой деструктивности выдвигалась и развивалась рядом теоретиков психоанализа, среди коих — Шпильрейн, З. Фрейд, Э. Фромм (см. влечение к смерти; танатос; мортидо; некрофилия).Согласно Фрейду, инстинкт (влечение) деструктивности (агрессии, ненависти, уничтожения, разрушения, смерти, убийства, танатос) трактуется как одно из двух основных влечений, противостоящих конструктивному (жизнеутверждающему) Эросу (инстинкту жизни, любви и созидания). Элемент деструктивности работает в каждом существе и стремится привести его к распаду, вернуть жизнь в состояние неживой материи. Он заслуживает названия инстинкта смерти. Последний становится инстинктом деструктивности, когда направлен вовне: существо сохраняет собственную жизнь, разрушая чужую. Но часть инстинкта смерти остается деятельной внутри самого существа, направляется внутрь, и может проявляться нормально или патологически. Согласно Фромму, коим учение о деструктивности разработано особенно подробно, основой самой злокачественной деструктивности и бесчеловечности, и вместе самым тяжелым патологическим состоянием является синдром распада.... смотреть

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

Ударение в слове: деструкт`ивностьУдарение падает на букву: иБезударные гласные в слове: деструкт`ивность

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

ж.(разрушение нормальной структуры) destructiveness- деструктивность для самоутверждения- злонамеренная деструктивность

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

Rzeczownik деструктивность f destrukcyjność f

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

жdestrutibilidade f, vulnerabilidade fСинонимы: гибельность, неплодотворность, разрушительность

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

деструкт'ивность, -иСинонимы: гибельность, неплодотворность, разрушительность

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

Появление в процессе развития элементов, направленных на разрушение нормальной структуры личности и поведения, это существенно влияет на психологическое здоровье ... смотреть

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

Начальная форма - Деструктивность, винительный падеж, слово обычно не имеет множественного числа, единственное число, женский род, неодушевленное

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

disruptivenessСинонимы: гибельность, неплодотворность, разрушительность

ДЕСТРУКТИВНОСТЬ

деструктивность разрушительность

T: 161